Выступление Алексея Миллера на Петербургском международном экономическом форуме
Выступление Алексея Миллера на пленарной сессии «Изменение географии глобального газового рынка», Петербургский международный экономический форум, 23 мая 2014 года
В названии нашей дискуссии «Изменение географии глобального газового рынка» заложено определенное противоречие, поскольку глобального рынка нет. Глобальный рынок может быть только один, а есть три мегарынка и несколько крупных рынков. К этим трем мегарынкам, конечно же, относятся рынок Европы, рынок Северной Америки и рынок стран АТР.
.jpg "Алексей Миллер во время выступления на Петербургском международном экономическом форуме — 2014")
Но отсутствие глобального рынка не говорит о том, что нет глобальных компаний. Глобальные компании есть — компании, которые работают на нескольких мегарынках, работают на крупных рынках. И руководителей этой категории компаний мне очень приятно здесь видеть в зале — это и GDF SUEZ, это и компания Shell. Ну и, конечно же, «Газпром» также является глобальной компанией — мы работаем в 51 стране мира.
Знаете, еще десять лет тому назад приходилось слышать от экспертов, аналитиков о том, что вот еще чуть-чуть, вот еще немного, вот-вот — и сжиженный природный газ сделает газовый рынок глобальным. Но этого не произошло.
Знаете, еще десять лет тому назад приходилось слышать от экспертов, аналитиков о том, что вот еще чуть-чуть, вот еще немного, вот-вот — и сжиженный природный газ сделает газовый рынок глобальным. Но этого не произошло. И самое интересное, что доля сжиженного природного газа в течение последнего времени — достаточно длительного — вообще не меняется в структуре глобального газового баланса. Соотношение СПГ к трубопроводному газу уже в течение долгого времени держится на уровне 30%. И думаю, что мы не ошибемся, если согласимся с тем, что это структурное соотношение сохранится и на среднесрочную перспективу.
Почему нет глобального рынка, почему есть несколько мегарынков, несколько крупных рынков? В первую очередь благодаря тому, что у этих рынков разная ресурсная база и на этих рынках разное экономическое положение. При этом мы должны отметить то, что в последнее десятилетие ценовой тренд стал расходиться между этими рынками — три рынка, три разных ценовых тренда — и увеличение спредов между этими рынками. Если до 2008 года спред между мегарынками составлял где-то около 100 долл., то сейчас, после кризиса — уже 500 долл.
Я могу сделать предположение о том, что тенденция, которая на сегодняшний день наблюдается — а наблюдается эта тенденция в виде усиления доминирования рынка Азиатского-Тихоокеанского региона (АТР), — сохранится. Именно рынок АТР не только является самым большим, не только является доминирующим, не только является растущим рынком, но именно рынок АТР влияет на рынок Европы, влияет на рынок Северной Америки, влияет на крупные региональные рынки.
Последствия внедрения спотового сознания на европейский рынок, негативные последствия, — они есть и они очевидны.
Рынок Европы, рынок газа Европейского союза (ЕС).
Этот рынок поразило спотовое сознание. И приоритеты отдаются краткосрочным выгодам, марже с трейдинговых операций в ущерб долгосрочным контрактам, в ущерб надежности и стабильности поставок, которые обеспечиваются за счет привязки долгосрочных контрактов к надежной ресурсной базе. И это спотовое сознание несет очень большие риски для газового рынка Европы. Последствия внедрения спотового сознания на европейский рынок, негативные последствия, — они есть и они очевидны.
В первую очередь надо отметить, что политика, которая в целом проводится ЕС по сдерживанию газа, политика, которая направлена на увеличение производства энергии из возобновляемых источников, привела к определенным серьезным структурным изменениям на газовом рынке и энергетическом рынке Европы.
Но при всем этом необходимый объем импорта газа для Европы остался и остается на том же самом уровне — это 300–320 млрд куб. м газа в год. И определяющим фактором здесь является снижение, с одной стороны, объемов собственной добычи газа в странах Европейского союза — это Нидерланды, это Германия, это Великобритания, это такой традиционный поставщик газа, как Норвегия. Это во-первых. Во-вторых, снижение объемов поставки газа из Северной Африки, Алжира, Египта, Катара, с Ближнего Востока.
Цифры, которые на сегодняшний день иллюстрируют положение дел на рынке СПГ в Европе, просто-напросто пугают: загрузка регазификационных терминалов СПГ, которых было построено суммарной мощностью более 100 млн тонн, всего-навсего 22%.
Вообще-то благодаря спотовой философии, спотовой стратегии Европы — знаете, есть такая русская поговорка: за что боролись, на то и напоролись, — европейский рынок проиграл конкуренцию за мировой СПГ. Цифры, которые на сегодняшний день иллюстрируют положение дел на рынке СПГ в Европе, просто-напросто пугают: загрузка регазификационных терминалов СПГ, которых было построено суммарной мощностью более 100 млн тонн, всего-навсего 22%. Обращаю ваше внимание, что в 2003 году загрузка терминалов регазификационных СПГ в Европе была 90%. А по прошлому 2013 году Европа купила СПГ меньше, чем в 2003 году.
Вопрос: как так произошло? Вопрос: какие факторы лежат в основе именно такой тенденции? А фактор очень простой, один из: создание биржевых торговых площадок на споте, попытка сделать их ликвидными на базе ближневосточного сжиженного природного газа.
То есть Европа проиграла, в буквальном смысле слова проиграла конкуренцию за сжиженный природный газ.
Но что мы увидели? А мы увидели совершенно другую картину. Известные события в Японии, известные тенденции в Азии, существенные разницы в ценах в Европе и на азиатском рынке — и ближневосточный сжиженный природный газ с регазификационных терминалов Европы в огромных объемах потек на азиатский рынок. За прошлый год снижение поставок СПГ из Ближнего Востока — более 30%. И самое главное — дальнейшее снижение объемов поставок СПГ из этого региона в Европу предопределено. То есть Европа проиграла, в буквальном смысле слова проиграла конкуренцию за сжиженный природный газ.
Если говорить о европейских ценовых трендах, то абсолютно точно, что Европа не может себе позволить высоких цен на газ — экономическое положение не позволяет.
И мы видим, что эта тенденция роста объема импорта российского газа на европейский рынок только продолжится.
Но если говорить о том, как это все повлияло на поставки газа из России, я могу сказать, что только благоприятно. Прошлый год стал рекордным за всю историю газовой отрасли СССР, за всю историю «Газпрома» по объемам поставки газа на экспорт в дальнее зарубежье. Мы поставили 162,7 млрд куб. м газа. При этом эта тенденция продолжается и в первом квартале 2014 года. Прирост первого квартала этого года к первому кварталу прошлого рекордного года — 6,6%. Конечно же, нас эта тенденция не может не радовать. И мы видим, что эта тенденция роста объема импорта российского газа на европейский рынок только продолжится.
По прошлому году доля «Газпрома» на газовом рынке Европы составила 30%. При этом в объеме газа, импортируемого Европой, доля «Газпрома» составляет уже около 2/3. Россия была и без сомнения останется в ЕС поставщиком газа номер один. И роль поставок российского газа, роль поставок газа «Газпрома» на европейский рынок будет только возрастать.
Рынок Соединенных Штатов Америки (США).
Но Америка также проиграла конкуренцию АТР за сжиженный природный газ, как и Европа. И появление сланцевого газа — это, на самом деле, абсолютно вынужденная ситуация для североамериканского рынка.
В нулевые годы в США активно строились регазификационные терминалы для сжиженного природного газа. Объем регазификационных терминалов, которые были построены в США, тоже где-то около 100 млн тонн. Но Америка также проиграла конкуренцию АТР за сжиженный природный газ, как и Европа. И появление сланцевого газа — это, на самом деле, абсолютно вынужденная ситуация для североамериканского рынка.
Причин тому несколько. Первая, определяющая причина заключается в том, что по ресурсной базе в США идет снижение запасов. Вторая причина — снижение объемов добычи традиционного природного газа. СПГ на американский рынок не идет — цены Штатов неконкурентоспособны. Остается только нетрадиционная добыча. Нетрадиционная добыча — сланцевый газ.
При всем том, что США являются одним из крупнейших производителей газа в мире, США являются нетто-импортером. И огромные объемы трубопроводного газа США закупают в Канаде. Сланцевый газ не сделал рынок США самодостаточным. Рынок США является рынком нетто-импортера.
Что такое добыча сланцевого газа. Это, знаете, все равно, что вы приходите на берег озера, и у вас есть возможность зачерпнуть ведро воды в озере — это добыть природный газ из газового месторождения. Просто-напросто его откачать из газовой шайки. Другая возможность — взять камень, гальку, которая лежит на берегу озера, и из этого камня выдавливать воду. Так вот добыча сланцевого газа — это выдавливание воды из камня. Как вы понимаете, сравнение с точки зрения экономических результатов первого и второго способов просто несопоставимо. Возможность появления сланцевого газа на рынке обусловлена субсидированием за счет производства параллельно других продуктов — нефти и конденсата. Добыча природного газа в США, его доля будет снижаться. Будет необходимость увеличивать объемы добычи сланцевого газа. Но самое главное, что у Штатов остается задача сохранять очень большой объем импорта трубопроводного газа, в частности из Канады. При всем том, что США являются одним из крупнейших производителей газа в мире, США являются нетто-импортером. И огромные объемы трубопроводного газа США закупают в Канаде. Сланцевый газ не сделал рынок США самодостаточным. Рынок США является рынком нетто-импортера.
При всем этом есть планы — некоторые из проектов реализуются — строительства терминалов по сжижению для экспорта на мировые рынки. В первую очередь надо отметить, что в большей степени такого рода проекты говорят о том, что это проекты замыкающего, балансирующего поставщика на рынке. Это, во-первых. Во-вторых, появление СПГ с этих терминалов — это консервация, подчеркиваю, консервация разницы, тех спредов, которые есть на сегодняшний день между мегарынками, между крупными региональными рынками на разницу себестоимости сжижения и фрахта СПГ из США до этих рынков. При этом надо отметить, что модель, которая привязана к ценам Henry Hub, несет для потребителей существенные риски, поскольку все ценовые риски по модели привязки к Henry Hub перекладываются на конечного потребителя. И могу сказать, что у другой модели — заключение долгосрочных контрактов на большие объемы с ценами с дисконтом к нефти — в этом контексте есть очень-очень большое преимущество.
Рынок Азиатско-Тихоокеанского региона.
Темпы роста потребления на газовом рынке АТР просто поражают. Прирост потребления газа в Китае в 2013 году по сравнению с 2012 годом составил 16%.
На сегодняшний день он самый емкий, самый динамичный, самый перспективный. Темпы роста потребления на газовом рынке АТР просто поражают. Прирост потребления газа в Китае в 2013 году по сравнению с 2012 годом составил 16%. Надо отметить, что эта тенденция продолжается, и те цифры, которые были озвучены в выступлении министра энергетики РФ Александра Новака, эти цифры действительно являются просто впечатляющими. В очень близкой перспективе объем потребления газа в Китае выйдет на уровень 400 млрд куб. м в год. При этом надо отметить, что на рынке АТР, на рынке Китая есть фундаментальные факторы, которые поддерживают такого рода тенденцию. Во-первых, экономические, во-вторых, — экологические. Появление в АТР крупнейших мегаполисов с населением более 25 млн человек проблему угольной генерации поставило очень и очень остро. Построены великолепные модерновые небоскребы, создана ультрасовременная транспортная инфраструктура в этих городах — такая инфраструктура и такие небоскребы, которые не снились в настоящее время ни Америке, ни Европе. Это действительно последнее слово. Но вы знаете, достаточное количество дней в году этого ничего не видно. Над городами висит угольный смог, и в первую очередь крупными потребителями газа становятся вот эти крупные мегаполисы АТР.
АТР выиграл конкуренцию за СПГ, и на сегодняшний день 75% всего рынка СПГ — это рынок АТР. И сейчас можно с абсолютной уверенностью сказать о том, что высокие цены на газ и та динамика, которая сохранялась и сохраняется в этом регионе, и тот спред, который есть с другими рынками, сохранится и на краткосрочную, и средне- и даже долгосрочную перспективы. При этом я хотел бы также отметить то, что партнеры из АТР очень мобильны на рынке с точки зрения заполучения в свой портфель огромных, просто колоссальных объемов и масштабных контрактов.
АТР выиграл конкуренцию за СПГ, и на сегодняшний день 75% всего рынка СПГ — это рынок АТР.
И здесь я хочу несколько слов сказать и о контракте, который был подписан в Китае, и о том, какое место на так называемом глобальном рынке занимает «Газпром».
Наша компания на сегодняшний день является номером один по объемам добычи, по объемам транспорта, по объемам поставок газа на рынок. Это компания номер один в газовом бизнесе. Компания, которая является одним из лидеров мирового энергетического рынка, поскольку «Газпром» — это еще и нефть и нефтепродукты, и это электроэнергия. Конечно же, для нас до сегодняшнего дня рынком номер один являлась и является Европа. Я уже сказал, что мы в прошлом году поставили рекорд, больше всего проэкспортировали газа в ЕС. Но самое главное: надо отметить то, что ресурсные возможности России таковы, что мы в ЕС, как, кстати, и в Азию, можем поставить газа столько, сколько востребует рынок. И если говорить о Европе, то мы гордимся тем, что являлись и являемся надежным поставщиком. Эту репутацию мы заработали в течение более 40 лет поставок, мы эту репутацию очень бережем и будем делать все для того, чтобы эту репутацию сохранить.
Но самое главное: надо отметить то, что ресурсные возможности России таковы, что мы в ЕС, как, кстати, и в Азию, можем поставить газа столько, сколько востребует рынок.
И буквально день тому назад произошло действительно историческое событие. Событие, которое является эпохальным. Мы — Россия, «Газпром» — открыли для себя азиатский рынок газа. При этом надо отметить то, что открыли сразу крупнейшим в истории газовой промышленности СССР, в истории «Газпрома» контрактом — 38 млрд куб. м газа. Таких крупных контрактов в страновом выражении у нас не было никогда. Цена контракта — 400 млрд долл., и я могу сказать, перефразируя еще одну русскую поговорку: на европейской дороге такие контракты — в 400 млрд долл. — не валяются. Таких контрактов в Европе нет просто по определению. 38 млрд куб. м за каждый год действия контракта — суммарно за 30 лет это объем, который равняется годовому объему всей мировой торговли природным газом. Это чтобы понимать, что это за масштабы. И самое главное: в течение одного дня Китай встал по уровню потребления вровень с крупнейшим нашим потребителем, с нашим надежным партнером — Германией. Германия к таким объемам — а в прошлом году они у нас купили чуть больше 40 млрд кубов — шла более 40 лет. Китай на эти объемы вышел в течение одного дня. Если спрогнозировать, какие объемы Китай сможет покупать у России через 40 лет, то, как вы понимаете, конечно же, эти объемы будут больше не только наших объемов поставок в Германию, но и значительно, по-видимому, больше объемов поставки газа в ЕС.
Мы уже отметили, что Европа и ЕС конкуренцию за мировой СПГ проиграли. Вчера началась другая конкуренция — конкуренция за российские газовые ресурсы.
Как может повлиять заключенный контракт и на что? Можно предположить, что заключение этого контракта окажет влияние на цены на европейском рынке. Это, во-первых. Во-вторых, со вчерашнего дня началась конкуренция за российские газовые ресурсы. Мы уже отметили, что Европа и ЕС конкуренцию за мировой СПГ проиграли. Вчера началась другая конкуренция — конкуренция за российские газовые ресурсы. И без сомнения, эта сделка, этот контракт окажут влияние на очень дорогостоящие проекты производства СПГ в Восточной Африке, в Австралии, в Западной Канаде. Поэтому контракт, который подписан с Китаем, это не только крупнейшая наша сделка с нашими соседями, это не только крупнейший контракт для «Газпрома» за всю его историю, но это контракт, который окажет влияние на газовые рынки.
В заключение еще раз напомню фразу, которую мы часто повторяем: XX век был веком нефти, а XXI век — это век газа.
Увеличенная фотография (JPG, 954 КБ)